ПРАВЕДНИКИ МИРА В ЛАНДШАФТЕ ХОЛОКОСТА

"Кто спасает одну жизнь, спасает весь мир"

Надпись на медали Праведника мира

В 1953 году был открыт иерусалимский мемориал "Яд Вашем" - центр научных исследований и памятник жертвам Катастрофы европейского еврейства. Как сказано в законе об основании мемориала, он должен предоставить "место и имена" всем жертвам Холокоста. Кроме того, этим законом определен особый статус тех людей, которые из благородных побуждений и с риском для собственной жизни спасали евреев в годы Холокоста. По давней еврейской традиции таких людей называют "хасидей аммот ха-олам", что буквально означает "праведники народов мира". Обычно говорят короче: "праведники мира". Одним из самых запоминающихся мест Яд Вашема является Аллея Праведников - несколько тысяч вечнозеленых деревьев, каждое из которых посажено в честь человека, который помог хотя бы одному еврею пережить Холокост. Табличка у дерева сообщает имя спасителя.

Сейчас звание Праведник мира получили более 18 тысяч человек. Большая часть этих людей жила в европейских странах, оккупированных фашистами: более 5 тысяч - в Польше, более 4 тысяч - в Голландии, около 2 тысяч - во Франции, 1600 - на Украине, более 1200 - в Бельгии. От 400 до 500 Праведников мира жили в каждой из следующих стран: Венгрии, Чехословакии, Литве, а также вместе - в России и Белоруссии. На 1 января 2001 года насчитывалось 342 Праведников из Германии, 281 - из Италии, 234 - из Греции, 213 из всех государств, входивших в Югославию. Каждая из остальных стран дала менее 100 Праведников. Например, Австрия - 83, Литва - 93, Румыния - 57, Албания - 60, Швейцария - 36, Дания - 14, Болгария и Великобритания - по 13, Норвегия - 17, Швеция - 7. По одному Праведнику мира было из Японии, Бразилии, Португалии, США... За 2000 год число Праведников увеличилось на 829 человек. До сих пор проверяются данные новых кандидатов. 

Исследователи выделяют три большие группы населения в годы Второй мировой войны: преступники, жертвы и посторонние наблюдатели. По сравнению с ними Праведники мира составляют незначительное меньшинство. Но без них описание "ландшафта Холокоста" было бы явно неполным. Знать историю спасения евреев в годы Второй мировой войны так же важно, как знать историю их уничтожения. Праведники мира дают возможность всем людям на земле сохранить Веру и Надежду. 

Мартин Гильберт рассказал поучительную историю. Дану Шапиро и ее мать прятал в годы войны один польский крестьянин. И мать и дочка пережили войну, живя в крошечной темной каморке в коровнике. Однажды в дом крестьянина постучал человек с сыном-подростком на руках. Это был еврей, скрывавшийся в соседнем лесу. Он сказал, что у ребенка гангрена и просил позвать врача. Крестьянин пошел в гестапо и сообщил о пришедших. Дана Шапиро вспоминает, что крестьянин за донос получил два килограмма сахара. А еврея с больным ребенком забрали фашисты и расстреляли. 

Как можно было двух человек спасти и двух предать верной смерти? Может быть, крестьянин знал, что помочь больному ребенку все равно не удастся и не хотел заботиться об умирающем? Или он посчитал, что четыре человека для его маленькой каморки слишком много и они все могут погибнуть? Или он боялся, что немцы или его соседи могут обнаружить прячущихся в коровнике евреев и посчитал за лучшее отвести от себя подозрения? Или он считал возможным заботиться о еврейских женщинах, но не хотел помогать еврейским мужчинам? Почему в круг его моральной ответственности попали два посторонних человека, но не нашлось места для четырех? 

Праведники мира - это в полном смысле слова "солнечное сплетение" проблем Холокоста. Разобраться в комплексе этих проблем необходимо, чтобы понять, что означала "моральная ответственность человека" тогда, и как мы должны понимать ее сегодня. 

Отношение к евреям в годы Второй мировой войны определялось множеством обстоятельств, без учета которых трудно понять и правильно оценить поведение людей в экстремальных условиях. Нацизм активно использовал антисемитизм как "наиболее ценную часть своего пропагандистского арсенала".

Использовались все источники антисемитизма: религиозные, политические, экономические, культурные. Охота на евреев становилась легальной, против евреев разрешалось применять любые действия, даже те, которые в нормальном обществе считаются преступными. Не только помогать евреям, но даже просто выказывать им симпатию и сочувствие становилось смертельно опасным. В Варшаве 15 октября 1941 года был опубликован приказ о смертной казни любого, кто помог еврею. Это были не пустые угрозы. Очень скоро большинство населения поняло, что тот, кто помогает еврею, рискует не только своей жизнью, но и жизнью своих близких. Нередко за помощь еврею уничтожались целые деревни. Антисемитизмом, подогретым нацистской пропагандой, можно во многом объяснить равнодушие и даже злорадство, с которыми наблюдали страдания евреев многие их бывшие соседи и знакомые. Но были и другие обстоятельства, влиявшие на поведение людей в годы войны и, как правило, осложнявшие и без того непростые отношения к евреям. 

Прежде всего следует сказать о разрушениях и страданиях, принесенных Второй мировой войной. Многим европейцам, жившим в те годы, довелось пережить горести предыдущей мировой войны и разруху великой экономической депрессии конца двадцатых годов. Но в большинстве воспоминаний о том времени эти бедствия кажутся незначительными по сравнению с теми, которые принесла новая мировая война: бомбежки, разрушенные дома и церкви, вражеские солдаты, марширующие по улицам, унизительные поражения своих армий и порабощение родных стран. 

В этих условиях главной задачей стало спасти себя и свою семью. Зона моральной ответственности отдельного человека становилась предельно узкой, многие старались не вмешиваться в преследования нацистами евреев. 

Следует отметить и экономические мотивы, поощрявшие преследования и уничтожение евреев. Нацисты официально заявили, что все имущество евреев принадлежит Третьему Рейху. Нееврейское население Германии и оккупированных немцами стран получало в свое распоряжение дома и собственность евреев, занимало их рабочие места. Нацисты платили за каждого пойманного или убитого еврея деньгами или весьма дефицитными в военное время продуктами. Участвовавшие в охоте на евреев местные милиционеры и полицейские, а также члены их семей получали от немцев продовольственные пайки и денежные вознаграждения. В условиях экономической разрухи военного времени перед этими преимуществами сотрудничества с нацистами многие не могли устоять.

Казалось бы, перечисленные факторы, к которым можно было добавить еще немало подобных, приводят к неопровержимому выводу: реально помочь евреям в оккупированной немцами Европе было невозможно. Однако жизнь и дела Праведников мира показывают, что это не так. Нельзя было спасти всех, но можно было спасти многих. Это действительно было очень трудно, часто приходилось рисковать жизнью. Но для некоторых людей остаться верным своим моральным принципам оказалось столь важным, что они шли на этот риск. 

Формы помощи евреям невозможно рассматривать в отрыве от времени: сама политика нацистов по отношению к евреям существенно менялась с годами - от ущемления гражданских и человеческих прав до тотального уничтожения. 

Вопреки социальной изоляции

До 1938 года действия нацистов еще не угрожали непосредственно жизни немецких евреев. Методично и целенаправленно евреи превращались в глазах основного населения в нежелательных чужаков, чья жизнь под прессом новых законов и инструкций становилась все более невыносимой. Они лишались основных атрибутов нормальной и достойной жизни: равенства перед гражданским законом, права на профессиональный труд, участия в культурной жизни общества, чувства защищенности и безопасности. После начала войны в Европе, в 1939 году, эта политика распространилась на все страны, оказавшиеся под фашистской оккупацией. 

На этой стадии помощь евреям состояла в том, чтобы не вычеркнуть их из своей жизни, сохранить дружеские, товарищеские или соседские отношения, не поддаться на призывы нацистской пропаганды социально изолировать евреев. Доброта, верность, совет и утешение были тогда особенно в цене. И в то непростое время оставались еще надежные друзья и просто порядочные люди. Большинство нееврейских жен не поддались требованиям нацистов развестись со своими еврейскими мужьями и, как оказалось, спасли им жизнь. 

В воспоминаниях бельгийской еврейки Тани Липски рассказывается, что после того, как в 1942 году немцы обязали всех евреев в Бельгии носить желтые звезды, многие мужчины на улице снимали перед ней шляпу, а в трамвае подчеркнуто уступали ей место. Иногда дело доходило до акций протеста, например, в Голландии и других странах многие люди надели желтые звезды в знак солидарности с евреями, против преследования евреев устраивались забастовки, произносились проповеди в церквях. Эти выступления быстро и жестоко подавлялись нацистами. Тем не менее подобные знаки симпатии и поддержки помогали сохранить веру в то, что не весь мир сошел с ума от антисемитизма. 

С приходом Гитлера к власти многим евреям Германии стало ясно, что их жизнь в нацистском государстве становится невозможной. Еврейская эмиграция из Германии началась в 1933 году и продолжалась вплоть до ее официального запрета в 1941. Страну покинула почти половина из более чем полумиллионного еврейского населения. Этим людям в большинстве своем удалось спастись. Последние иллюзии о возможности жизни евреев в гитлеровской Германии рассеялись у многих только после Хрустальной ночи 1938 года. Сами нацисты в период с ноября 1938 года до начала Второй мировой войны 1 сентября 1939 года всячески поощряли отъезд евреев из Германии. Проблема состояла в том, что в мире почти не осталось безопасных мест, куда разрешалось бы въехать евреям. Многие люди помогали евреям легально или нелегально уехать из Германии, а позже - и из оккупированных немцами стран Европы. Надо сказать, что эта помощь оказалась самой эффективной - эмиграция спасла десятки, если не сотни тысяч еврейских жизней. 

Голландка Гертруда Вийсмюллер-Майер участвовала в спасении тысяч еврейских детей. В 1938 году появилась возможность многих перевезти в Англию, но на это требовалось согласие немецких властей. Гертруда поехала в Вену, говорила с самим Адольфом Эйхманом и получила коллективную выездную визу для 600 детей. В августе 1939 года, всего за пару недель до немецкого вторжения в Польшу, она поехала в Данциг и организовала 50 кораблей для перевозки детей в Голландию и Бельгию. И в последующие военные годы Гертруда Вийсмюллер-Майер помогала еврейским детям, находила для них укрытия, снабжала питанием, обеспечивала фальшивыми документами. 

Шведскому пастору Гоуту Хеденквисту удалось в 1938 году вызволить из Австрии 3 тысячи евреев. Капитан Фрэнк Фоули, офицер британской миссии в Берлине, руководил выдачей виз для въезда в Палестину, находившейся тогда под английским управлением. Капитан Фоули отлично понимал, что положение евреев в Германии становится критическим, и выдавал дополнительные визы, хотя Англия официально ограничивала въезд евреев в Палестину. Чем трагичней становилось положение евреев в Европе, тем сложней становилось получить визу в Палестину. По словам берлинского еврея Бена Коэна, "Фоули предпринимал все, что было в его силах, чтобы отправить в безопасное место как можно больше людей. Можно сказать, что он вырвал из лап смерти тысячи евреев". 

Подобно Фоули, еще несколько дипломатов пытались спасти евреев, выдавая им въездные визы в безопасные страны. Нейтральные страны и участники антигитлеровской коалиции, прежде всего США, отказывались принимать к себе евреев из Европы. И все же для нескольких чиновников спасение человеческих жизней оказалось важнее политики их правительств. Начальник полиции швейцарского пограничного городка Сент-Гален Пауль Грюнингер позволил в начале войны сотням евреев найти спасение в Швейцарии, за что был уволен со службы и лишен пенсии. Португальский консул в Бордо Аристедес де Суса Мендес выдал въездные визы в Португалию более 10 тысячам евреев, что противоречило прямым приказам его начальства. Он предоставлял убежище многим евреям в своем доме в Бордо. Даже в тот день, когда его под конвоем отправили назад в Португалию, де Суса Мендес выписывал последние визы беженцам. Он потерял работу и был оштрафован в наказание за свои действия. Семья с 13 детьми оказалась в нищете. Звание Праведник мира де Суса Мендес получил уже посмертно в 1966 году. 

После нападения Германии на Польшу возможности легальной эмиграции евреев стали заметно сокращаться. Показательно исследование Генри Хутенбаха, который задокументировал безуспешные попытки евреев из города Вормс уехать из Германии в 1938-41 годах. Из 191 еврейской семьи, которые в 1941 году еще оставались в Вормсе, только 5 не хотели покидать Германию. Остальным просто не удалось эмигрировать. 

В 1939 году немцы вошли в Польшу, в 1940 - в Норвегию, Данию, Бельгию, Люксембург, Францию... Жестокость нацистов была известна - миллионы людей, евреев и неевреев, оставили свои дома, и по дорогам потянулись нескончаемые потоки беженцев. Самым лучшим было бы вообще уехать из Европы. Далее по степени безопасности были нейтральные европейские страны: Испания, Португалия, Швеция, Швейцария и Турция. Те, кто попадал в Турцию, двигались, как правило, дальше, чтобы нелегально перебраться в близлежащую Палестину. Известен случай, когда греческие партизаны провели около 3 тысяч греческих евреев через Турцию в Палестину. И, наконец, определенные возможности спасения предоставляли страны, хотя и связанные с нацистской Германией, но сохранившие традиционно невраждебное отношение к евреям. К таким "островкам безопасности" относились до 1943 года фашистская Италия и контролируемые ею территории в Югославии, Греции и Франции, а также Венгрия до 1944 года. 

Во Франции десятки тысяч евреев стремились перейти из оккупированной фашистами зоны в неоккупированную южную зону со столицей в городе Виши. Переход через демаркационную линию между двумя зонами был для евреев запрещен, поэтому нужно было пользоваться услугами специальных проводников, снабжавших беженцев фальшивыми документами, продуктами и другими необходимыми вещами. За переход беженцы платили большие деньги, причем нередки были случаи, когда проводники просто грабили беззащитных людей и отдавали их в руки нацистов. Но известны и другие примеры, показывающие человеческую порядочность. 

Рауль Лапортье, признанный теперь Праведником мира, владел небольшим магазином вблизи демаркационной линии. Он сам изготавливал фальшивые документы и обеспечивал ими беженцев, часто лично сопровождал евреев при переходе через границу. Он скрывал людей у себя дома и в домах своих друзей, передавал почту из одной зоны в другую, что также было строжайше запрещено. Ценные вещи беженцев он сначала прятал, а потом отдавал владельцам уже на другой стороне. Свои контакты с французскими полицейскими он использовал, чтобы предупреждать евреев о готовящихся облавах и депортациях. Рауль Лапортье не брал за свою работу денег, им руководили совсем иные мотивы. К концу войны он оказался почти нищим. 

Легендарной фигурой стал пастор Мари-Бенуа, организовавший в марсельском монастыре капуцинов настоящее предприятие по спасению евреев. Вместе с группами французского Сопротивления и официальной организацией UGIF (Union Generale des Israelites en France), представлявшей французских евреев, это предприятие обеспечило тысячи беженцев фальшивыми паспортами и другими "арийскими" документами, чтобы люди могли бежать на юго-запад, в Испанию, или на северо-восток - в Швейцарию. Когда в ноябре 1942 года фашисты окончательно оккупировали Францию, и эти пути спасения были закрыты, Мари-Бенуа удалось убедить итальянские власти разрешить евреям остаться в итальянской зоне оккупации Франции, несмотря на отчаянные протесты министра иностранных дел Германии. Тысячи евреев оказались в итальянской зоне и нашли там свое спасение. Когда в последнюю минуту сорвался грандиозный проект послать 50 тысяч французских евреев на кораблях в Северную Африку, Мари-Бенуа вынужден был бежать в Рим. Там он под именем отца Бенедетти сыграл ключевую роль в спасении итальянских евреев, когда осенью 1943 года пал режим Муссолини, немцы заняли Италию и приступили к депортации евреев на Восток. 

Одной из самых знаменитых операций по спасению евреев в годы войны стала эвакуация тысяч датских евреев осенью 1943 года. После того как Георг Дуквитц, морской атташе немецкой дипломатической миссии в Копенгагене, предупредил датские власти о готовящейся депортации евреев, почти 8 тысяч человек в период с 29 сентября по 1 октября были переправлены на кораблях и лодках в Швецию, чье правительство согласилось принять беженцев. В этой операции принимали участие сотни простых датчан. Анна Христенсен в течение нескольких месяцев прятала 40 еврейских детей-беженцев, связанных с сионистской группой "Юная Алия", заботилась о них, занималась с ними и в назначенный день привела на побережье, откуда их перевезли в Швецию. Ханна Арендт в своей знаменитой книге "Эйхман в Иерусалиме" назвала происшедшее в Дании "результатом привитого понимания тех предпосылок и обязанностей, которые гарантируют гражданство и независимость". 

Поль Борхзениус был одним из тех, кто спасал датских евреев в 1943 году. В своих воспоминаниях он написал, что "поступок датчан был спонтанным, единодушным и пользовался поддержкой всего народа. Мы видели, что среди нас образовалось беззащитное и объявленное вне закона меньшинство, которое должно было вскоре погибнуть, и мы могли его спасти. Само собой разумеется, что мы им помогли. Если горит дом соседа, то каждый должен помочь бороться с пламенем. Неспособность нацистов понять, что совершенно нормальные датчане были готовы ради евреев рисковать своими жизнями, показывает ту пропасть, которая существует между свободными людьми и узколобыми рабами тоталитарных режимов". "Банальность добра", продемонстрированная датчанами и итальянцами, резко контрастирует с нацистской "банальностью зла", как назвала это явление Ханна Арендт. 

К сожалению, даже пламя Освенцима не побудило большинство европейцев помочь еврейским соседям, когда горели их дома. Почему? Некоторые не считали евреев своими соседями. Некоторые не хотели верить, что дома действительно горят. Другие видели пожар, но боялись сгореть сами. Были и те, кто радовался, глядя на сгорающие дома и людей. И только очень немногие рисковали своими жизнями, чтобы помочь соседям справиться с огнем. Они не могли исключить евреев из зоны своей моральной ответственности. Эти немногие, кто помогал бороться с огнем, заслужили называться Праведниками мира, хотя сами себя они таковыми не считали. 

Перебраться в безопасное место удалось сравнительно небольшому числу европейских евреев. Подавляющее большинство оказалось на территориях, контролируемых нацистами. Оставались только две возможности для спасения - скрыть для окружающих, что ты еврей, или надежно спрятаться. Оба эти способа требовали помощи со стороны других людей. 

Чтобы окружающие не признали в человеке еврея, нужно было иметь соответствующие документы. "Новый порядок" в нацистской Европе был предельно бюрократическим. Каждый человек должен был иметь кучу бумаг, прежде всего, удостоверение личности, в котором указывался религиозный и расовый статус его владельца. Кроме этого, необходимо было иметь разрешение на работу, вид на жительство, продовольственные карточки, различные документы для дальних поездок, личную карточку для почты и т.д. Очень важны были церковные документы о крещении и венчании, без чего невозможно было получить "арийское" удостоверение личности. 

В Европе вовсю расцвел рынок фальшивых документов. Производство таких бумаг стало центром деятельности организованных групп спасения. Особенно эффективна при этом была помощь официальных чиновников. Такую помощь оказывали, например, бельгийские государственные служащие. Тысячи евреев обязаны этой рискованной деятельности своими жизнями. 

Фальшивые документы были необходимым, но никак не достаточным условием того, чтобы еврей мог пережить Холокост. Чтобы достоверно выглядеть неевреем, надо было обладать определенными актерскими способностями. Кроме того, было важно, насколько в конкретном месте сильны культурные, языковые и внешние отличия еврея от нееврея. На Западе эти отличия были не так заметны, как на Востоке. Поэтому и шансы еврею выдать себя за нееврея во Франции, Голландии или Германии были выше, чем на Украине или в Польше. 

Добровольные помощники нацистов, так называемые "информаторы", внимательно присматривались ко всем подозрительным людям. Найти скрытого еврея было для информатора заветным желанием - помимо благодарности от немцев, он получал и солидное материальное вознаграждение. Обмануть информатора было очень сложно: еврейский акцент, ошибки при молитвах, неправильное поведение в церкви, - все это выдавало замаскированного еврея. 

Лучше всего удавалось выдавать себя за нееврея тем, кто сам верил, что он нееврей. Это относится, прежде всего, ко многим еврейским детям, оказавшимся в христианских семьях. Полька Леокадия Яромирска нашла еврейскую девочку вблизи своей деревни. Родители девочки оставили ее там, когда бежали при ликвидации еврейского гетто в Легионово. Леокадия взяла девочку к себе, крестила ее, сообщив соседям, что это ее дочка. Леокадия рисковала своей жизнью, так как соседи с трудом верили в эту легенду. Ценой немалых жертв Леокадия вырастила девочку, и они обе дождались конца войны. Счастливый конец этой истории омрачает типичный, к сожалению, конфликт родительских чувств: также переживший войну отец девочки разыскал ее после войны и увез с собой в Палестину. 

*   *   *

Для тех несчастных людей, кто не смог бежать с оккупированной нацистами территории и не имел необходимых документов для того, чтобы скрыть свое еврейство, оставалась последняя возможность спасения - спрятаться. Один из самых известных примеров подобного рода - это история Анны Франк и ее семьи, прятавшихся в перестроенном бюро в Амстердаме. Тысячи евреев во всех уголках Европы спаслись благодаря тому, что их прятали у себя смелые и благородные люди. Найти укрытие для еврея было нелегко. Немцы без промедления приводили в исполнение смертные приговоры всем, кто осмеливался прятать еврея. 

Беженцев прятали в доме или во дворе, оборудуя место за шкафом, за печкой, в подвале, под лестницей, на чердаке, в курятнике, в хлеву, в сарае, в стогу, в землянке, иногда даже в ящике, который годился для маленького ребенка. Жаклин Вольф и ее четырехлетняя сестра Жозетта скрывались от облав гестапо в яме, специально оборудованной под навозной кучей. Польский еврей Феликс Цанман и еще четыре человека в течение почти 500 дней (!) прятались в яме площадью полтора квадратных метра и глубиной метр двадцать. 

Жизнь в укрытии была нелегким испытанием не только для скрывающихся евреев, но и для тех, кто помогал им выжить. Нужно было быть постоянно начеку, чтобы не только немцы, но и соседи ничего не узнали и не заподозрили. Счастливым исключением становились поселения, все жители которых участвовали в спасении евреев. Так было, например, во французской деревне Ле Шамбон, где нашли укрытие несколько тысяч евреев. В другой французской деревне Хот-Биоль все жители знали, что семья Аргу прячет двух еврейских юношей. Немцы много раз прочесывали деревню в поисках евреев, но никого не нашли - ни один из жителей деревни не оказался предателем. В голландской деревне Нивланде каждая семья укрывала по крайней мере одного еврея, хотя никакой формальной организации спасения там не было. 

Еда и лекарства требовали денег. Известны случаи, когда люди, даже находясь в укрытии, могли продолжать работать. Бельгийский инженер Абрам Липски был уволен с резиновой фабрики, на которой он работал до войны, и прятался от нацистов. Бывший начальник Липски позволил ему нелегально работать и получать деньги за свой труд. Поразительно, что в Бельгии банки, церкви, больницы, школы часто давали деньги и предоставляли другую помощь прячущимся от немцев евреям. Многие бельгийские предприятия по-прежнему платили зарплату своим бывшим сотрудникам-евреям, хотя те не могли больше появляться на рабочем месте. Все это помогло более 25 тысячам бельгийских евреев пережить войну. 

Две тактики - спрятаться и "стать неевреем" - не исключали одна другую. Нередко приходилось их применять по очереди. Менялись обстоятельства, соответственно менялась и тактика. Польская супружеская пара Каролина и Миколай Кмита помогали молоденькой еврейке Зосе. С помощью фальшивых документов Зося выдавала себя за их родственницу. Однако после серии жестоких расправ немцев с евреями и их польскими помощниками в соседних городах и селах, Кмиты решили, что риск оставаться полькой для Зоси слишком велик. Миколай построил ей в ближайшем лесу укрытие, и каждую ночь Каролина приносила туда еду, чистую одежду, иногда водку и лекарства. Зося пережила в этом укрытии всю войну. 

Двенадцатилетний Шмулек Олинер убежал из гетто, и его приютила у себя польская крестьянка по имени Бальвина. За то время, пока Бальвина прятала у себя Шмулека, она обучила его грамотно писать и говорить по-польски, объяснила, как вести себя в церкви и как правильно молиться. После этого она решила, что теперь безопаснее представить Олинера как польского мальчика, чем держать его в укрытии. Он нашел работу в одной польской семье в соседней деревне, что помогло прокормиться и ему, и Бальвине. Шмулек пережил войну и стал известным историком Самуилом Олинером, автором одного из самых авторитетных исследований о Праведниках мира.

*   *   *

Несмотря на все усилия и уловки, о которых говорилось выше, подавляющему большинству европейских евреев не удалось избежать страшной участи оказаться в руках у нацистов. Лишь некоторым посчастливилось пережить гетто и лагеря. Это было бы невозможно без самоотверженной помощи со стороны неевреев. 

Евреи, попадавшие в гетто, еще не знали, что они обречены на смерть. Но то, что им с первого дня необходимо бороться за существование, становилось известно сразу. Не хватало продуктов, лекарств, одежды. Для покупки еды на черном рынке требовались деньги. Чтобы нелегально работать, нужно было иметь фальшивые документы. Все эти необходимые для жизни вещи передавали в гетто сочувствующие евреям люди. С определенного момента вход в гетто неевреям был запрещен, поэтому приходилось придумывать нестандартные решения. 

Алексу Рослану, поляку из Варшавы, удалось в 1943 году проникнуть в Варшавское гетто через подземный туннель, о котором не знали фашисты. Его потрясло то, что он увидел, особенно бедственное положение детей. Рослану удалось забрать с собой восьмилетнего Якова Гилата. Позднее к нему присоединились младшие братья Шалом и Давид. Яков и Давид Гилаты пережили в доме Росланов всю войну, Шалом умер от скарлатины. 

Иногда удавалось передать в гетто оружие. Настоятельница монастыря вблизи Вильнюса Анна Борковская с помощью нескольких монахинь собирала на полях, где походили сражения, ножи, пистолеты, ручные гранаты и передавала их в Вильнюсское гетто. Монастырь был местом укрытия для еврейских подпольщиков и партизанских командиров Аббы Ковнера и Абрахама Зуцкевера. Там же спасались многие дети, бежавшие из гетто. 

Настоящим ангелом-спасителем для заключенных в гетто евреев стала Анна Зимайте, работница университетский библиотеки из Вильнюса. Она убедила немецкие власти, что для пополнения библиотеки ей необходимо собрать книги у еврейских студентов, оказавшихся в гетто, и получила туда пропуск для свободного входа и выхода. Каждый день она приходила в гетто и приносила с собой хлеб, мармелад, маргарин и сыр для детей из дома сирот. Она умудрялась помогать сотням человек. Когда ее необычная деятельность стала известна немцам, Зимайте арестовали, пытали и отправили в концентрационный лагерь Дахау. Потом ее переводили в другие лагеря. Она выжила чудом. Когда в 1953 году Анна Зимайте рассказывала о годах войны, то назвала это время "счастливейшими днями ее жизни". 

*   *   *

В концентрационных лагерях, созданных гитлеровцами в разных странах, нашли свою гибель миллионы европейских евреев. Не только в специальных лагерях уничтожения, как Освенцим или Треблинка, но и в сотнях так называемых трудовых лагерей, где люди умирали от непосильной работы, нехватки питания и отсутствия медицинской помощи. Редко, но сочувствующие евреям люди находились и среди обслуживающего персонала таких лагерей. И тогда в безнадежной ситуации появлялся шанс на спасение. 

Девятнадцатилетний поляк Владислав Мизюна работал на ферме по разведению кроликов вблизи города Радом. На базе этой фермы был организован рабочий лагерь для снабжения немецких солдат на Восточном фронте кроличьим мехом. Большинство заключенных в лагере были еврейские женщины. Как и во всех немецких лагерях, труд был тяжелым, санитарные условия примитивными, питания, особенно для евреев, было мало. Мизюна делал все, что было в его силах, чтобы поддержать заключенных. Вопреки приказам, он передавал им часть продуктов, предназначенных на корм кроликам. В лагере свирепствовали болезни, а лекарств евреям не полагалось. Однажды Владислав заразил себя той же болезнью, которой заболела одна девушка-заключенная, чтобы получить от лагерного врача лекарство, которым делился с девушкой. Оба они вылечились. До конца войны Владислав Мизюна заботился о заключенных. Он спас более десяти человек. 

Чем более высокий пост занимал в лагерной иерархии человек, тем больше возможностей спасения евреев он имел. Всемирно известной, благодаря фильму Спилберга, стала история немца Оскара Шиндлера, спасшего на своем предприятии в Польше более 1200 евреев. Пример Шиндлера не единственный. Юлиус Мадрич, австрийский предприниматель, имел две текстильных фабрики вблизи Кракова. Мадрич был тайным противником нацизма, он спас несколько сотен евреев. В ноябре 1944 года Мадрича арестовали, но он смог пережить войну. 

Иногда сочувствие к евреям проявляли даже официальные лица, служащие на стороне немцев или их союзников. Венгерский полковник Имре Ревицкий был комендантом рабочего лагеря, где с 1940 по 1944 год находилось в заключении несколько сотен евреев. В отличие от других лагерных комендантов, Ревицкий помогал евреям как только мог. Он позволял женам заключенных встречаться со своими мужьями и заботиться о них. Он освобождал евреев от работы в религиозные праздники, давал отпуска по другим обстоятельствам. Двери дома Ревицкого и его жены были всегда открыты для евреев. Он всячески затягивал отправку рабочего эшелона с евреями на восток, так как полагал, что они там будут уничтожены. Когда был дан приказ о депортации всех евреев в лагерь уничтожения, Ревицкий открыл ворота своего рабочего лагеря и позволил многим заключенным бежать от верной смерти. В конце 1944 года Ревицкого самого арестовали. 

За помощь евреям были казнены несколько немецких и австрийских солдат, передававших оружие для еврейского Сопротивления в Белостоке. Известны примеры помощи евреям даже со стороны немецких полицейских в Берлине. 

Возможности спасения в лагерях уничтожения практически не было. И все же находились праведники, облегчавшие, по возможности, участь обреченных. Как правило, это были политзаключенные, попавшие в лагерь в результате своей борьбы с нацизмом. 

Анна Биндер была чешским дипломатом, ее арестовали за то, что она прятала еврейское имущество и отправляла его за границу. В марте 1942 года ее привезли в Освенцим, где назначили на завидную должность - бригадиром сельскохозяйственной бригады, сущий рай по сравнению с рабским трудом на других участках. Она сама отбирала заключенных для своей бригады, причем всегда брала тех женщин, чье физическое состояние было наиболее тяжелым и кому грозила верная смерть от болезней и истощения. Она морально поддерживала многих обреченных. Часто Биндер вступала в конфликт с эсэсовцами, защищая еврейских заключенных. За свою деятельность Анна Биндер лишилась лагерных привилегий и в начале 1944 года была отправлена на самую тяжелую работу - в грязь и снег мостить улицы в Биркенау. Анна тяжело заболела и чудом дожила до января 1945 года, когда советские солдаты освободили Освенцим. 

Мать Мария (Елизавета Скобцова) была отправлена в женский концлагерь в Равенсбрюке в апреле 1943 года. Почти два года жила она вместе с еще 2500 заключенными, в основном еврейскими женщинами, в лагерном бараке. Каждый день она прощалась со своими соседками, которых вели на смерть. Мать Мария помогала несчастным чем только могла, делила с ними свой хлеб и давала последнее утешение, если больше ничего нельзя было сделать. Эту помощь она оказывала до своего последнего дня, предположительно 31 марта 1945 года, когда была уже слышна канонада боев с наступающей советской армии. В этот день и мать Марию отправили в газовую камеру. По некоторым рассказам переживших этот лагерь, мать Мария сама встала в группу отобранных для казни женщин, чтобы ободрить и поддержать их. Последнее, что она могла сделать, это сунуть свое нееврейское удостоверение личности своей соседке в надежде, что это сохранит той жизнь. 

*   *   *

Операцию по уничтожению евреев в небольшом польском городке Несвиж (сегодня он принадлежит Белоруссии) немцы запланировали на 21 июля 1942 года. Некоторые руководители еврейской общины предчувствовали это за несколько дней, так как 17 июля подобная акция была проведена в соседнем с Несвижем городке. В октябре 1941 года массовые убийства евреев уже прокатились по этим местам. Большая часть населения гетто Несвижа решила оказать немцам вооруженное сопротивление. Утром 21 июля к воротам гетто подъехала немецкая айнзатц- группа, и командир группы потребовал, как обычно, чтобы все евреи немедленно собрались на площади, немцы вывезут их из города. Люди теперь знали, что это означает скорый и беспощадный расстрел. Решив, что лучше умереть в борьбе, чем покорно, представители Совета гетто отказались выполнить приказ немцев. Шалом Холавский, руководивший в тот день вооруженным сопротивлением, вспоминал, как развивались события далее. Немцы открыли огонь. Неожиданно отряд бойцов из синагоги ответил залпом из ружей и пистолетов. Немцы ворвались в гетто. Евреи встречали их с ножами и стальными прутами в руках. Завязался неравный бой, улицы заполнили тела убитых и раненых. Как было решено заранее, евреи подожгли свои дома, чтобы под прикрытием дыма и огня получить шанс вырваться из гетто. Хаос и неразбериха охватили весь центр города. 

Не заставили себя ждать и соседи: толпы крестьян и горожан устремились в гетто, врывались в горящие дома, хватали еще уцелевшее еврейское имущество: одежду, лампы, посуду... Бешеные от ярости немцы расстреливали каждого еврея, кто пытался выбежать из пылавшего гетто. Холавский и два других бойца скрывались в мансарде одного дома, выжидая благоприятного момента для бегства. Из окна они хорошо видели, как толпы людей, чьи руки были заняты награбленными вещами, прыгали и радостно орали при каждом удачном немецком выстреле, неважно, кто оказывался убитым, - мужчина, женщина, ребенок. 

Наконец, Холавский и его друзья вырвались из гетто и побежали через поле к спасительному лесу. Холавский увидел, как из гетто выбежал Симха Роцен, с завернутым в подушку маленьким сыном на руках. Пробегая мимо крестьянки, стоявшей у ворот и наблюдавшей всю эту сцену, Симха сунул ей в руки узел с ребенком и побежал дальше к лесу. 

Преступники, жертвы и зрители, о которых мы говорили раньше, отчетливо видны в сцене, описанной Шаломом Холавским. Преступники представлены айнзатц-командой. Подобные группы, по данным немецкой военной статистики, уничтожили в общей сложности полтора миллиона евреев на территориях Польши, стран Прибалтики, советских республик. Жертвы - это население гетто, люди, которые делали все, чтобы жертвами не стать: строили планы, молились, сопротивлялись, боролись, умирали и бежали от смерти. Зрители - это нееврейское население Несвижа, которые расхватывали еврейские вещи из горящих домов, это люди, которые "прыгали и орали", когда очередной еврей был застрелен, это, наконец, та крестьянка, которой сунул в руки своего маленького сына Симха Роцен. 

Что сделала эта крестьянка с ребенком? Шалом Холавский ничего об этом не говорит: судьба ребенка ему осталась неизвестной. Смогла ли крестьянка спрятать ребенка, и считала ли она вообще целесообразным его спасать? Или она решила не вмешиваться и там же, на окраине города, просто положила ребенка на землю, предоставив его участь судьбе? Или она отдала мальчика немецкому солдату и наблюдала, как тот берет ребенка за ноги и разбивает ему голову о стену, - так обычно расправлялись нацисты с детьми "еврейских недочеловеков-паразитов"? Мы никогда не узнаем, что произошло на самом деле. Одно достоверно: ребенок Симхи Роцена не выжил бы ни дня без помощи крестьянки. 

Миллионы европейцев стояли перед таким же выбором, как и крестьянка из Несвижа, и от их решения зависела жизнь миллионов людей. Праведники мира видели для себя единственно возможный выбор - сделать все, что можно, для спасения человека. И спасая одну жизнь, они спасали целый мир, ибо давно было сказано: "праведник - основа Вселенной".

Публикуется с любезного разрешения редакции сетевого журнала "Заметки по еврейской истории" и альманаха "Еврейская Старина". 

Оригинальный текст находится на сайте "Заметки по еврейской истории": 

http://berkovich-zametki.com

Главная  Статьи  Новости  История  Библиотека  Исход  Молитва  Ссылки

Христиане за Израиль,  Ближневосточная правда,  Антисемитизм,  Холокост,  Праведники мира,  "Книга браней Господних",   История поселенчества,   Похищение Европы

Обновлено: 02.04.2004 by Alex © 2003

По всем вопросам пишите автору: ezra@nm.ru